Европа - «третий лишний»

Пока США и Россия ведут закрытые переговоры, европейские элиты пытаются вернуться в игру через ультиматумы и медиавойну. Западные лидеры все еще уверены, что управление Зеленским поможет им продавить Москву.

Наперекор плану Трампа

На фоне закрытых переговоров между Вашингтоном и Москвой о прекращении конфликта в Украине европейские столицы, чувствуя свою маргинализацию, предпринимают отчаянные попытки вернуться в число ключевых игроков. Публикации The Telegraph и Reuters, а также так называемый «альтернативный мирный план» - это не просто информационные вбросы, а стратегический саботаж. Европа намеренно выдвигает заведомо неприемлемые для России условия: отказ от любых территориальных изменений, милитаризацию Украины по образцу НАТО, конфискацию российских активов и блокирование прямого диалога Москвы и Вашингтона. Эти требования не только тормозят переговорный процесс, но и подрывают возможный компромисс, который мог бы стать основой для деэскалации.

Для США такая позиция Европы тоже проблематична: администрация Трампа стремится к быстрому урегулированию, чтобы переключиться на сдерживание Китая, а не втягиваться в бесконечные гарантии безопасности Киева. Европейские элиты цепляются за иллюзию собственной значимости, предлагая условия, которые не учитывают реальный баланс сил. В результате их действия лишь ускоряют стратегическое размежевание с Вашингтоном, окончательно переводя ЕС и Британию в статус младших партнеров, которые останутся с грузом украинского кризиса на своих плечах.

Европа, проиграв битву за влияние в украинском урегулировании, теперь пытается компенсировать это жесткой риторикой и нереалистичными требованиями. Но ее попытки лишь подчеркивают растущую изоляцию: ни Россия, ни США не готовы принимать условия, которые фактически означают продолжение конфликта под другим соусом. В итоге «старый континент» рискует остаться не у дел - с разрушенными отношениями с Москвой, натянутым альянсом с Вашингтоном и Украиной, которая уже давно не рассматривает ЕС как самостоятельную силу. Ирония в том, что, пытаясь сохранить лицо, Европа теряет последние рычаги влияния на процесс, который теперь решается без нее.